Слякотная, кислая и с сентябрьским солнцем — как вспоминали осень в Москве русские писатели

Боже мой, как прекрасна осень… Не тогда, когда грязно и мокро (ваши «пфля, пфля» в совершенстве передают истину), но когда небо совсем прозрачно и спокойно… В погожем осеннем дне есть нечто, напоминающее Людовика XIV в старости… Вы станете смеяться над моим сравнением. Ну что же, тем лучше!

Начинается дождливое, слякотное время осени.

Грустно и грустно, что грустно.

Сижу без денег. «Будильнику» должен, до осколочного гонорара еще далеко, а из «Петербургской газеты» (ежедневная газета, выходившая с 1867 по 1914 год. — Прим. ред.) ни слуху ни духу, хотя я послал ей самый подробный счет. У меня начало осени всегда кисло. Буду жить, вероятно, на Якиманке, но переберусь туда не ранее 10-го октября. Полы красят.

У нас все начало сентября было настоящее лето. В тени было 18 градусов теплоты. Я, как добрый пес, вылеживался на солнце.

А все-таки осень хороша. Как красиво падает лист! Вот он оторвался, в нерешительности кружится, потом опускается ниже, ниже... и, наконец, плавным движением приникает к земле, где лежат его братья — все тем же путем окончившие короткую жизнь.