В издательстве «Бомбора» вышла книга «Высотка на Котельнической. История строительства дома и рассказы его жителей». В ней авторы Иван Мусинов и Станислав Парамонов рассказывают про все сталинки. Прочитайте отрывок и узнайте, почему здание МИД двухцветное и без пятиконечной звезды на шпиле и зачем замораживали грунт для постройки высотки на площади Красные Ворота.13 января 1947 года, совершенно неожиданно для большинства граждан, вышло постановление Совета Министров СССР № 53, согласно которому предписывалось в кратчайшие сроки начать подготовку к строительству в Москве восьми многоэтажных зданий. Удивление горожан можно было понять: война закончилась всего лишь полтора года назад, и вряд ли кто-то из обывателей мог представить, что страна в ближайшие годы сможет не просто продолжить возведение пышных сталинских строений, но начать строить такие дома, которые не строила вообще никогда.
Первоначальный список, утвержденный в январе 1947 года, включал в себя:
— 32-этажное здание на Ленинских (современных Воробьевых) горах с гостиницей и жильем;
— 26-этажное административное здание в Зарядье;
— 26-этажное здание на Ленинградском шоссе (в наше время — проспекте) в районе стадиона «Динамо» с гостиницей и жильем;
— и пять 16-этажных зданий:
- жилое здание у Красных Ворот,
- жилое здание на площади Восстания (современная Кудринская),
- жилой дом на Котельнической набережной около Устьинского моста,
- административное здание на Смоленской площади,
- административное здание в районе Каланчевской площади.
Одновременная закладка всех высоток уже 7 сентября 1947 года (спустя лишь восемь месяцев после издания приказа) была приурочена к празднованию 800-летия Москвы, отсюда их первоначальное число — 8. А вот с датой все не так очевидно: почему именно 7 сентября Москва праздновала день рождения? Дело в том, что еще за сотню лет до упомянутых событий, когда при Николае I планировали праздновать 700-летие Москвы, историки спорили о точной дате первого летописного упоминания города: выдвигались предложения касательно 28 марта или 4 апреля, затем поползли разговоры о том, что и столицу государства стоит перенести из молодого Петербурга обратно в древнюю Москву. Опасаясь провокаций, Николай I только в последний момент отдал распоряжение о праздновании Дня города 1 (13) января, совместив его с Новым годом и днем памяти святого Василия Великого. В 1947 году, разумеется, никто не планировал ориентироваться на дореволюционную практику, поэтому новую дату Дня города выбрали, основываясь на дне Бородинского сражения в 1812 году.
Удивительно, но это событие не стало чем-то, что было анонсировано за много месяцев и чему потом были посвящены многополосные статьи в архитектурных журналах. В столице одновременно собирались начать строить восемь полноценных небоскребов, однако упоминаний в прессе тех времен довольно мало, а имеющиеся — не очень многословные.
Историки высказывают предположения, что на это у властей были свои причины. Во-первых, нельзя было показать какие-либо эскизы или макеты будущих зданий, потому что они еще не были разработаны, более того, даже авторские коллективы тогда еще могли не быть сформированы до конца. Во-вторых, еще были свежи воспоминания о неудавшемся строительстве огромного Дворца Советов, ассоциации с которым были бы слишком очевидны. Вполне мог бы возникнуть вопрос, готова ли страна к такому масштабному проекту.
Как оказалось, да. Москве требовался новый высотный каркас, новая композиция, подчеркивающая ее традиции, но на недостижимом ранее уровне, заменяющая башни церквей на дворцы для жителей и служащих. Государству же требовалась наглядная демонстрация того, что оно не было сломлено разрушительной войной, что советский человек уже готов занять доминирующее положение в мире, а коммунистическая идеология — единственно верная, ведь именно она будет причиной стремительного успеха, отраженного в камне на проспектах и площадях. Как следствие, здания станут еще выше и амбициознее, а уж итоговое количество «сталинских» высоток — до сих пор предмет жарких обсуждений.
Высотное здание на площади Красных Ворот
1947–1953, арх. А. Н. Душкин, Б. С. Мезенцев, инж. В. М. АбрамовНачать нам хочется именно со здания на Красных Воротах, ведь, когда люди пытаются мысленно сосчитать все высотки, именно о ней забывают чаще всего, причем незаслуженно. Будучи не такой пышной, высокой и богато украшенной, как некоторые другие «сталинки», дом на Красных Воротах знаменит именно историей своего строительства, которую с уверенностью можно назвать одной из самых интересных в Москве. Дело в том, что в этом районе была достаточно сложная ситуация с грунтом, выделявшаяся даже на фоне общей неприспособленности Москвы для высотного строительства по технологиям того времени.
Трудности начались еще в 1933 году, когда здесь прокладывали первую очередь метро, для чего пришлось замораживать грунт и титаническими усилиями пробиваться вглубь земли.
Возведение же высотного здания подразумевало строительство дополнительного, северного вестибюля станции «Лермонтовская» (сейчас — «Красные Ворота»). По мнению архитектора и историка архитектуры А. Д. Бархина, здесь прослеживается интересная аналогия со зданием Муниципалитета (Manhattan Municipal Building) в Нью-Йорке, которое практически «выросло» над станцией метро City Hall — если говорить строго, не прямо над ней, но выход устроен под эффектно нависающим «крылом» небоскреба. Советские специалисты, приезжавшие в Нью-Йорк в 1930-е годы, не могли не увидеть и не вдохновиться этим, и, вполне возможно, идея родилась именно тогда, когда еще не было известно о коварстве московских почв в этом районе, а реализовывалась она уже в приказном порядке и с жесткими сроками.
Задача казалась совершенно невыполнимой: нужно было снова зарываться в землю и следить за тем, чтобы почва выдержала еще и 138‑метровую конструкцию высотки. И все это — без остановки движения на действующей линии метрополитена и без перекрытия соседних улиц!
Инженерами была разработана целая система заморозки грунта под фундамент. Вокруг промежуточного вестибюля метро, заключенного в кольцо, закладывалось более 300 скважин глубиной до 27 метров, по которым циркулировал охлажденный раствор хлористого кальция. Он замораживал землю под высоткой, делая ее более твердой и сдерживая грунтовые воды. Затем наступил следующий этап: возведение каркаса под наклоном, так как грунт со стороны будущего вестибюля должен был впоследствии подняться, а с противоположной — давать осадку. Это привело к комичной ситуации, когда бдительные жильцы окрестных домов несколько раз звонили в милицию, чтобы сообщить о том, что они заметили, что «высотка строится криво», и надо срочно принять меры! В итоге, благодаря блестящим расчетам А. Я. Дормана, В. М. Абрамова, А. П. Кулакова и других инженеров, здание со временем выровнялось и даже немного отклонилось в противоположную сторону — впрочем, со стороны это почти никак не заметно.
Помимо административных помещений, которые изначально занимало Министерство транспортного строительства, внутри также располагались жилые квартиры.
Среди прочих — квартиры повышенной комфортности, с пятью комнатами и отдельными помещениями для прислуги. Контингент в доме тоже был необычный: представители технической интеллигенции, учителя, врачи, работники Министерства, главный архитектор здания Алексей Душкин и даже сам президент Академии наук СССР (1961–1975) — Мстислав Келдыш.
Алексей Душкин — человек, которого иногда не совсем официально называют автором самых красивых станций московского метро. «Маяковская», «Площадь Революции», «Новослободская» и многие другие станции тех времен выстроены по его проектам. Высотка на Красных Воротах содержит небольшое напоминание об этом. Колонны в ее главном вестибюле отделаны металлическими пластинами, подобными тем, что украшают своды «Маяковской».
И еще одна любопытная деталь: на фасаде здания можно увидеть табличку, посвященную человеку, который в нем даже не был. Речь о Михаиле Юрьевиче Лермонтове, который родился в особняке Карла Вильгельма фон Толля, располагавшемся на месте, где и была построена высотка на Красных Воротах.
Здание Министерства иностранных дел
1948–1953, арх. В. Г. Гельфрейх, М. А. Минкус, инж. Г. М. Лимановский, С. Д. ГомбергСтроение, которое с момента ввода в эксплуатацию и по сей день занимает Министерство иностранных дел, можно считать высоткой-исключением. Во-первых, это единственная из построенных в Москве сугубо административных сталинских высоток (в некоторых корпусах остальных располагаются либо квартиры, либо гостиничные номера, а иногда и то и другое). Во-вторых, ее шпиль не венчает пятиконечная звезда. Он часто упоминается в легенде о том, что решение касательно его установки принимал лично Сталин, которому показалось, что без навершия здание будет слишком сильно походить на американские небоскребы, чего нельзя было допустить. Правда это или нет, но шпиль действительно пришлось доделывать в сжатые сроки и из облегченных материалов, ведь конструкция дома не была рассчитана на него. Почему на шпиль не установили звезду — вопрос. Вероятно, опасались ветровых нагрузок, которые она принимала бы в значительно большем объеме, чем округлый кончик, и передавала бы на несущие конструкции. В любом случае монументальная советская символика ограничилась лишь огромным гербом СССР площадью 144 м², который можно увидеть на фасаде со стороны Смоленской площади.
Помимо основного объема, завершенного в 1953 году, высотка «поглотила» построенное в 1934 году здание гостиницы Общества пролетарского туризма и экскурсий, заметное со стороны Арбата. Но гораздо сильнее бросается в глаза то, что, по состоянию на 2024 год, Министерство иностранных дел — единственная «двухцветная» высотка. Причина тому — затянувшаяся глобальная реконструкция, реализующаяся поэтапно с 2013 года, ее завершение планируется не раньше 2030 года. Верхняя, более светлая часть дает нам возможность увидеть, какой изначально была высотка до того, как впитать в себя копоть выхлопов автомобилей, несущихся по Садовому кольцу. А шпиль был сооружен с нуля в 2017 году, поэтому можно считать, что из всех московских высотных зданий именно у МИД он самый «свежий».