Итальянский художник Массимилиано Робино — о Москве, булгаковских местах и вкусной еде

27 января

В Москве открывается выставка итальянского художника Массимилиано Робино «Рукописи не горят». В своих работах он использует итальянскую шерсть и русские шелковые платки. Узнали, на что вдохновил его Лев Толстой, чем Москва напоминает Италию 1980-х и чем сам Массимилиано похож на Есенина.

О Москве и Булгакове

Я приехал в Москву в 2012 году, чтобы пообщаться с организаторами 5-й Московской биеннале и встретиться с родителями невесты. Мы познакомились с ней на моей выставке в Милане. Почти сразу понял, что останусь тут жить. Город напомнил мне Италию 1980–1990-х годов, которую я очень любил, — тут есть традиции, люди, ценности. Менталитет русских и итальянцев во многом похож, особенно в том, что касается семейных ценностей, традиций гостеприимства и гастрономии. Тут я могу найти любые блюда!

The illumination theory III, 2014, 100x100 см

The Illumination theory II, 2014, 100x150 см

Мое любимое место в Москве — Воробьевы горы. За спиной — МГУ, а перед глазами — весь город. Есть и другие красивые локации — например, связанные с романом Булгакова «Мастер и Маргарита». К примеру, дом Пашкова. Тогда еще жена отвела меня на Патриаршие. Я совсем по-другому их себе представлял. Кстати, это первая книга русского писателя, которую я прочитал. Причем очень вдумчиво на протяжении недели. Через год вновь вернулся к роману и прочитал снова, даже сейчас просматриваю некоторые главы.

О русской поэзии

Фигура Есенина мне очень интересна. Нравится его характер — он какой-то резвый и максималистский. Еще поэт всегда был предан своим корням: даже когда приехал в город, все равно воспевал природу. А я очень люблю природу, поэтому в нем нашел немножечко себя.

Mayakovskiy, 31x45 см, 2025

Sergey Esenin, 31x45см, 2025

Еще очень интересно было читать, как Маяковский с Есениным постоянно сталкивались в словесных дуэлях. На меня произвело очень большое впечатление то, что после смерти Есенина Маяковский впал в депрессию.

О выставке «Рукописи не горят»

Летом я ходил в горы, дошел до перевала Валле-д’Аоста, а там была маленькая тропинка с табличкой «Здесь прошел перевал Лев Толстой — великий русский писатель». Меня это так впечатлило, что я подумал: выставке быть.

«Рукописи не горят» — это проект, который говорит «нет» стиранию культуры. Мне не нравится, когда ее отменяют. Мне кажется важным говорить об этом, ведь культура больше, чем все мы, и все в сравнении с ней сиюминутно. Уверен, что такие выставки могут помочь выстраивать диалог между странами и сохранять культурные связи, что кажется необычайно важным.

Сотни героев заслуживали того, чтобы попасть в проект. Он будет расширяться, так что я не останавливаюсь. Сейчас я сделал портрет Петра I как великого реформатора и последнего русского царя Николая II. Еще взял русских классиков, Достоевского и Пушкина, чтобы потом перейти к фигурам начала ХХ века, таким как Маяковский или Горький. Также мне было важно взять Булгакова из-за той цензуры, которая витала над ним в 1930-е годы. И конечно, нельзя было обойтись без Гагарина, потому что он подарил всем мечту о космосе.

Про шерсть, платки и активность

В работах я использую шерсть из города Биелла в Пьемонте. Этим производствам больше 200 лет, и они передаются от отца к сыну, из поколения в поколение. Я решил соединить этот материал с платками русской художницы Нины Ручкиной, чтобы в некотором роде получился сплав прошлого и будущего.

До того как переехал в Москву, я был скорее ремесленником. Писал маслом, сотрудничал с ретроателье автомобильных брендов, таких как Porsche, Ferrari или Maserati. Но в Москве я как-то пересобрался. Благодаря этому выпустил четыре капсульных бренда одежды в Италии и начал работать с индустриальными материалами, не только с кисточкой и маслом. И выставка «Рукописи не горят» — один из важнейших таких переходов.

Выставка проходит в галерее «Бахметевъ» с 25 января