Пока в Москве празднуют китайский Новый год, поговорили с шеф-поваром ресторана, который набил на руке символ этого праздника — восточного дракона. Узнали, почему раньше герой не вкладывал в нательные рисунки смысл и как так получилось, что один эскиз ему набила Айза Долматова.
Когда я только начинал бить, некоторые татуировки были бессмысленные. Сейчас считаю, что идея должна быть, но необязательно во всех рисунках. У меня есть эскизы, которые просто понравились внешне. Но к последней татуировке я подходил наиболее осознанно — наверное, потому что с возрастом представления меняются. Постепенно приходишь к тому, что нужна татуировка со смыслом.
В 17 лет я сделал первую татуировку. Тогда поступил в институт и познакомился с парнем, у которого уже был рисунок. Пришел домой и сказал маме, что хочу татуировку, — по закону нужно было разрешение родителей. Долго-долго уговаривал ее, и она поставила два условия: сама найдет мастера и пойдет со мной. Так я набил розу и часы — тут как раз нет смысла, мне просто понравился эскиз. На сеанс мама не осталась — сказала, что не может долго на это смотреть. Позже я добавил в этот черно-белый рисунок немного цвета.
Уже через два месяца я пошел бить ангела на плече. Он не нуждается в смысле — это просто защитник, который всегда рядом. Мама снова одобрила, а потом я начал бить остальные татуировки и уже не предупреждал ее.
Когда задумал делать левую руку, хотел больше цветных рисунков — теперь тут яркая маска демона, японская кукла-неваляшка дарума и дракон. Кстати, необычно то, что рукав я начал с кисти, хотя обычно там делают, когда места уже не осталось. Получилось спонтанно: вечером записался, на следующий день поехал забивать. Потом несколько дней ходил с «перчаткой», рука отекла, но на работу это не повлияло. Тогда я еще не был на кухне.
Татуировка дракона несет в себе смысл внутренней силы, как и маска демона. Дарума же приносит счастье и благополучие. Черная абстракция, которая объединяет два рисунка, скрыла неудачные маленькие татуировки.
Про них рассказать особо нечего — это руны, но я уже не помню, что они значат. Это единственная татуировка, которую я пытался свести. Сходил раз и понял, что очень больно, так что пускай будет. Вообще, пальцы — одна из самых болезненных зон для выведения краски.
У меня есть рисунок, который сделала жена Гуфа. Я бил эскиз на ноге, и в студии параллельно сидела Айза. Мы разговорились, и она рассказала, что мечтает сама набить татуировку. Я предложил сделать на мне — так появилось маленькое сердечко и надпись на ноге. Айза была счастлива и даже поделилась процессом в соцсетях.
Если я вижу татуированного повара на кухне, понимаю, что «свои люди» и нам будет легко общаться. Но в целом сейчас так много людей с рисунками, что на это обращают мало внимания, и в основном старшее поколение. Единственный случай — снимали в ресторане сюжет для телевидения, и меня заставили надеть перчатки, чтобы тату не попало в кадр. Это был первый раз, когда я почти пожалел, что набил рисунок. А еще пару раз на улице меня называли неформалом.
На лице — я этого просто не понимаю. Может быть, еще не дошел до такого. А по рисункам нет каких-то стоп-эскизов.
Подходите к татуировкам серьезно. Например, я на первых порах бил чуть ли не каждую неделю. Сейчас продумал бы все детальнее, потому что рисунки на всю жизнь, свести очень сложно. Думайте над местом, эскизами и смыслом.
Фото: Михаил Голденков
15 февраля