Галина Волчек строила театр как дом и не прощала предательства

Вчера в Боткинской больнице от осложнений после воспаления легких умерла Галина Волчек. 19 декабря ей исполнилось 86 лет. Свой день рождения она успела отпраздновать в только что отремонтированном здании театра – окончания этого ремонта она вместе со всей труппой ждала несколько лет.

Век советского режиссерского театра – театра, построенного на единовластии режиссера, кончается на наших глазах. Такого театра-дома, как «Современник», строителем и хранителем которого Галина Волчек была почти 50 лет, в Москве не осталось.

«Современник» достался ей от Олега Ефремова. В 1956-м Ефремов вместе с группой выпускников Школы-студии МХАТ – Галиной Волчек, Евгением Евстигнеевым, Лилией Толмачевой, Олегом Табаковым, Игорем Квашой и другими – открыл театр, ставший одним из главных символов хрущевской оттепели. В 70-м Ефремова позвали в захиревший к тому времени МХАТ – и он ушел, уведя за собой часть труппы. Вопреки всем тогдашним прогнозам, «Современник» не умер. Два года коллективного руководства, после чего труппа проголосовала за Волчек – и она стала главным режиссером. Собственно, свой театр она спасала и раньше. Вообще в раннем «Современнике» все делали все, про Галину Волчек было известно, что она иногда выполняла функции костюмера. Она это делала и в жизни: как рассказывают, именно она купила в комиссионке тот французский костюм-двойку, что мгновенно превратило ее первого мужа, простоватого Евгения Евстигнеева, в элегантного джентльмена.

К 1970 году брак Евстигнеева и Волчек уже распался, он ушел за Ефремовым во МХАТ, но сегодня трудно найти хотя бы одно интервью Волчек, в котором она не сказала бы, что Евстигнеев – гениальный актер. Она и сама была гениальной актрисой. Во всяком случае, актрисой редкой, точной и неподражаемой – такая органика встречается раз в сто лет. Ее театральные роли – от самой первой, Нюрки-хлеборезки в «Вечно живых» до Марты в «Кто боится Вирджинии Вульф» и городничихи Анны Андреевны в «Ревизоре», сыгранных уже в 80-е, – вошли в легенды: обычно от театральных ролей ничего, кроме легенд, и не остается.

А от кино остался, например, рассказ о дебюте Волчек: в 1957-м она снималась в комедийной роли в «Дон Кихоте» Григория Козинцева, сценаристом которого был Евгений Шварц. Роль была маленькая, сняли быстро, и Козинцев попросил Шварца: «Напиши еще сцены, чтобы Галя осталась». Потом была Регана в козинцевском «Короле Лире» – и тут трагический дар Волчек можно вполне оценить и сейчас. Еще была потрясающая тетка, покупавшая из-под полы магнитофон у героя Андрея Миронова в «Берегись автомобиля!», «настоящая» Волчиха в «Красной Шапочке», которую детям почему-то было жалко, и феерическая переводчица Варвара в «Осеннем марафоне». Надтреснутый голос, которым она читала свои чудовищные переводы, стал звучащим символом интеллигентской безнадеги 80-х. «Бузыкин. Я перепечатала. Сейчас все получилось», – в который раз лепетала Варвара тоскливо внимавшему ей герою Олега Басилашвили. И зритель обливался слезами от хохота и обреченности. Но сама Галина Волчек свои роли в кино не любила, а после «Осеннего марафона» сниматься перестала совсем. И всегда подчеркивала, что главное для нее – театр.

Первый спектакль она поставила еще в 1962-м – «Двое на качелях» Уильяма Гибсона с Татьяной Лавровой и Михаилом Казаковым. Утверждала потом, что все это произошло случайно. Но случай оказался счастливым. В 1967-м впервые поставила классику – «Обыкновенная история» по роману Гончарова резонировала со временем, когда бывшие творцы оттепели на глазах погружались в застой. Спектакль не просто имел успех – он принес Волчек официальное признание и Государственную премию. С тех пор она ставила классику, сочетая с новыми пьесами, многие из которых именно она и открывала для театра. Так было с «Эшелоном» Михаила Рощина – в 70-е спектакль стал одним из символов «Современника». А Волчек пригласили в США – повторить спектакль там. Для 1978-го это была невероятная слава.

Похожий «взрыв» случится в 1989-м, когда она первой в перестроечном СССР поставит «Крутой маршрут» – спектакль по автобиографическому роману Евгении Гинзбург, прошедшей сталинские лагеря. «Каторга – какая благодать!» – кричала со сцены игравшая Гинзбург Марина Неелова, ее голос подхватывала толпа узниц, которых после долгих месяцев тюрьмы отправляли в пересыльный лагерь. Зал то и дело взрывался овациями. Советская эпоха на глазах становилась прошлым.

Режиссуру Волчек можно назвать реалистичной, публицистичной, актуальной, даже романтичной: ее «Три товарища» по роману Ремарка, ставшие хитом в начале нулевых, – это именно романтика. Но все же главный ее талант, вероятно, был в другом – она строила дом, умело обновляла труппу и очень редко ошибалась. Валентин Гафт, Марина Неелова, Лия Ахеджакова, Елена Яковлева, Чулпан Хаматова – Галина Волчек открывала артистов с такой же беспроигрышной точностью, как открывала пьесы. Она открывала и режиссеров. Именно в «Современнике» свои ранние спектакли поставил Валерий Фокин (в них Москва заметила молодого Константина Райкина). Анджей Вайда, Роман Виктюк, Римас Туминас – все они получали карт-бланш в «Современнике». И тут обязательно надо вспомнить и про новые времена. В конце 2002-го спектакль «Мамапапасынсобака» Нины Чусовой не только сделал театр ньюсмейкером, принес ему «Золотую маску», но и заставил всех заговорить о режиссере Нине Чусовой. В том же году, но раньше Кирилл Серебренников выпустил в «Современнике» «Сладкоголосую птицу юности» Уильямса с Мариной Нееловой – Галина Волчек стала первым худруком, позвавшим Серебренникова ставить на большой сцене. И это был рубеж и для «Современника», и для режиссера. Его дебют на большой сцене МХТ у Табакова случится через год. И, в общем, сегодня можно утверждать, что 2002 год – тот момент, когда новый театр вышел на большую сцену.

Через несколько лет Галина Волчек не побоится выпустить спектакль Серебренникова «Голая пионерка». Возможно, сегодня его бы назвали «очернением», и кто-то бы оскорбился. Но Волчек не побоялась. Потом Серебренников будет все больше ставить в МХТ, а Галина Борисовна – открывать все новые имена. Сказать, что последние годы ее театр переживал расцвет, неверно. Но и настоящего застоя там тоже не было.

Екатерина Половцева, Егор Перегудов, Кирилл Вытоптов – эти режиссеры сегодня на слуху, и все они начинали именно там. Вместе с актерами «Современника» они сегодня вспоминают, что Волчек во многом была для них «мамой». Ну конечно! Она ведь строила театр как дом и семью: помогала тем, кому требовалась помощь, и не прощала предательства. Даже резких рецензий критикам не прощала, но что поделаешь: театр – дело страстное. Главное же не этот конкретный спектакль, главное – дом! И тут уже бесполезно спорить, актуальны ли сегодня такие вот театральные дома с их единоначалием и жесткой вертикалью. Дело в том, что с уходом Волчек тех, кто способен быть таким «единоначальником», уже фактически не осталось.

Алла Шендерова