Открытое письмо Виктору Пелевину

Креативный продюсер The City Дмитрий А. Быков прочитал очередной роман писателя Transhumanism Inc. и решил обратиться к самому автору. Иначе никак — ведь в случае с Виктором Пелевиным возможна связь лишь в одностороннем порядке. А то и в потустороннем.

Дорогой Виктор Олегович!

Ну правда же — дорогой: за ваш новый роман просят в среднем тыщу рублей. Согласен, так себе каламбурчик, вполне в вашем духе. Вот как в вашей новой, вполне ожидаемой, но совсем не долгожданной книжке — некоторые люди обрели бессмертие, продолжая существование в виде мозгов в банках. Так что вы зовете их банкирами. Ха-ха, хо-хо, ага.

Ну вот, только начал письмо, а уже нахамил. Но это не трамвайное хамство. Наверное, так хамят своим родителям подростки, переживая трудный возраст. Когда бесконечные поучения, дежурная ирония и вот этот посыл «сейчас я тебе все объясню, нет, ты послушай» воспринимаются как ненужный, надоевший бубнеж.

Да, дорогой Виктор Олегович, вы просто очень надоели. В вашей новой книжке все то же, что и было прежде: мир будущего, где этот сдвиг во времени нужен, просто чтобы обыгрывать нынешние реалии. Сюжет строится вокруг конспирологических теорий, которые долго и муторно возводятся одна на другую, а потом распадаются в один миг. А потому что на самом деле нет никаких теорий. А ничего вообще нет — все симуляция и неправда. Правда ведь, Виктор Олегович?

Играя с созданной реальностью, вы, как всегда, ироничны. Ирония начинается уже с обложки: на ней фейковые отзывы некой Варвары Цугундер и Семена Залупина из газеты «Деловой Мухоспасск». Ай-ай, как грубо! Но в аннотации есть фраза: «В связи с нравственным возрождением нашего общества в книге нет мата, но автору все равно удается сказать правду о главном». Это по-настоящему смешно. Жаль, что аннотацией по-настоящему смешное и заканчивается. Мата в книжке, кстати, и в самом деле нет, зато есть выражение «кисдуем на работу», обыгрывающее мем с котиком.

Вы, как и во всех своих ежегодных реляциях, сыплете неологизмами и словесными кадаврами: кукухотерапевт, эколапти, крэперы (ну это рэперы от слова «crap»), а также друмеры, крумеры и брумеры (это, понятно, зумеры и бумеры).

Ваши герои Маня, Ваня и Дима живут в будущем после карбоновых войн, пережив «эколюцию» («зеленую революцию»), где следят за тем, чтобы не оставлять слишком большого карбонового следа, чтобы не произносить определенных слов, потому что у каждого в голове имплантат (ну, все чипированы, это ясно), за всеми следят, и будет минус в карму. Главный запрет — ГШ-слово. ГШ — это бог, имя которого нельзя произносить всуе, а целиком это Гольденштерн. Он вроде бы был когда-то Гильденстерном, гениальным трансгуманистом, на пару с коллегой Розенкранцем создавшим способ сохранять умершим людям мозг, который почти не подвергается тлению, и создавать для него полную симуляцию жизни. Более того, каждый такой мозг может выходить на связь с реальностью и управлять ею. А высший мозг, принадлежащий тому самому Гильденстерну (или Гольденштерну), способен управлять и живыми людьми.

Все эти герои постоянно говорят, как обычно, одним и тем же голосом — вашим, Виктор Олегович. Так что любой диалог — это, как обычно, монолог, расцвеченный вашими фразочками:

«А мир вовсе не театр, милая. Мир — это тир. И люди в нем не актеры, а мишени…»

«Краткость — сестра продаж».

«В конце концов, для социальной гармонии важно не только дать людям надежду. Еще важнее у всех на глазах кого-то ее лишить».

«История, в конце концов — это просто назначенное людям прошлое».

Какое отточенное, заправское остроумие, Виктор Олегович. Блестяще. Как и всегда. Как и в прошлой книжке, как и в позапрошлой, как и каждый год — крепкое, однообразное пелевинское остроумие. Нет, вы порой пытаетесь и шутить, но напрасно. «Мы с вами все-таки русские люди — давайте поступим по заветам Германа Азизовича Шарабан-Мухлюева», — говорит один ваш герой. Ну просто умора, Виктор Олегович. А вот это — из скоморошьих частушек?

Шел я лесом-камышом,
Вижу — девка нагишом!
Девка, хау ду ю ду?
Покажи свою ми ту!

Все не дают вам покоя феминистки, да, Виктор Олегович? Конечно, давайте подпустим им пару шпилек. Можно еще в виде забавной сноски, как вы сделали к выражению cancel culture: «Отменная культура — практика корпоративной коррекции индивидуальной занятости в либеральных демократиях двадцать первого века».

Ну, тут, приходится признать, и правда смешно. Все ж таки вы мастер. Но вот проблема: вы нам уже не в первый раз намекаете, что вы не столько автор, сколько герой своих книжек. И так прозрачно, что мы уже поверили. Причем давно. Нас не требуется убеждать вновь и вновь каждый год. Именно вы, Виктор Олегович, тот самый мозг в банке, где бурлит раствор из философии, мемов, трендов, конспирологии, тревожности, озлобления (вашего в том числе). Вы просто алгоритм, который производит ежегодно остроумную симуляцию, которую сам же разоблачает, а потом разоблачает это разоблачение.

И, знаете, это давно уже просто скучно. Ну потому что какой смысл общаться с алгоритмом? Даже самым хитроумным, вот как вы. Каждый год вы новым романом напоминаете о себе, и каждый год я все сильнее убеждаюсь в том, что вас на самом деле нет.

Вы, конечно, бог, Виктор Олегович. Но бог умер. Несите следующего.