В этой рубрике мы рассказываем про москвичей, которые любят украшать свое тело татуировками. Наш новый герой — музыкант Тим Аминов, который готовится к выпуску альбома «Цветы зла». Он рассказал нам про татуировку, которая ему приснилась, и рисунки, связанные с композиторами и любимыми группами.
У меня это больше история про ситуацию или послание себе. Иногда просто выбираю визуально красивый рисунок. Бывает и так, что со временем татуировки приобретают новый смысл.
Я как-то набивал хендпоуком себе небольшой крестик на руке, чтобы сделать некое напоминание. Но потом это вылилось в иную историю, и теперь это не просто пометка на руке — это отсылка к одному жизненному принципу. Сакральная вещь, о которой не могу рассказать.
Сделал ее лет в 15. Это было в какой-то квартире в спальном районе Москвы. Изначально это был рисунок из букв — символ, который мне тогда казался важным. Позже я сам закрасил татуировку, и сейчас на ее месте просто черный квадрат.
Сложно ответить на этот вопрос, но мне очень нравится мой рукав. Татуировке четыре года, и я, кстати, не мог привыкнуть к ней примерно год. Здесь нарисована фантазийная птица, чем-то похожая на феникса. Она забирает с собой прошлое и отмершее в виде черепа, и от нее падает перо — символ творчества. Для меня это про любой опыт, который можно превратить в искусство.
Автор этой татуировки — Макс. Его работы я тогда увидел впервые, и они сразу понравились. Правда, он бил только цветом, а я хотел черно-белую. В итоге пришел с ним знакомиться и в первые же две минуты подумал: «Что это за странный, недружелюбный тип». Когда уходил, понимал, что не вернусь. Но потом все же посмотрел его работы еще раз и решился сделать рукав. Сейчас Макс — один из самых близких друзей. Еще он сделал очень крутое оформление моей новой пластинки.
Большие татуировки я всегда планирую, а с маленькими бывает по-всякому. Недавно был в Ереване, познакомился с девочкой-татуировщицей — и набил линию на плече.
Чаще всего я делаю татуировки у проверенных мастеров. Это Макс, о котором я рассказывал выше. Еще есть Кристина, она делает очень аккуратные работы. Когда мне нужна графичность и точность, иду к ней. Мой хороший товарищ Артемий сделал мне татуировку Зеленой Тары на предплечье. У него очень интересные работы в собственном стиле.
Логотип композитора Aphex Twin. Наверное, для меня это музыкальный отец. Первый раз я увидел клип Come to Daddy по MTV Russia в 11 лет. Был в шоке и очень вдохновился. Его подход сильно повлиял на мое творчество.
Обложка группы Deftones с альбома White Pony. Этот релиз я начал слушать еще в юности. Мне в целом в те времена нравилась экстремальная гитарная музыка. Сейчас я слушаю такое в разы меньше, но этот альбом все равно люблю.
Татуировка разделена на две части. На правой руке написано Personal, на левой — Jesus. Это строчка из песни Depeche Mode. Кстати, не самый мой любимый трек у них, но мне очень нравится это название. На тот момент мне исполнялось 33 года, и я подумал: «По-моему, это отличный момент для этой надписи». Это единственное цветное тату на моем теле.
Сделал его полтора года назад. Это один из самых старых христианских знаков. Никакого особенного смысла я в эту татуировку не вкладывал. Просто я люблю изучать конфессии и религии. Однажды просматривал книжку по истории христианства, увидел этот знак и захотел сделать.
С этой татуировкой была довольно странная ситуация. Где-то год назад я заболел, ночью у меня был сильный жар. Во сне я увидел Зеленую Тару — одно из главных просветленных существ буддизма. Согласно буддийским мифам, она стоит на одной ноге, так как сразу готова прийти на помощь нуждающимся. Это был очень классный и светлый сон, после которого мне наутро стало лучше. Тогда я подумал: раз она ко мне так добра, то нужно сделать что-то и для нее.
«777» мне набили в Будапеште, когда мне было 22 года. Я пошел в тату-салон где-то на окраине города вместе с товарищем. Пока его ждал, решил, что тоже сделаю себе что-нибудь. До сих пор не знаю, почему «777», в тот момент, наверное, это что-то значило для меня.
У композитора Джона Кейджа есть достаточно абсурдное произведение «4’33». Дирижер взмахивает палочкой, и люди четыре с половиной минуты слушают тишину, а затем оглушительные аплодисменты.
На ребре у меня набита цитата Кейджа, которая говорит о том, что тишина меняет мышление. Татуировка уже расползлась, я делал ее в 20 с небольшим. Еще «4’33» — это название моего музыкального агентства. Как вы поняли, мне нравится Кейдж.
Я уверен, что везде есть свои классные мастера, поэтому совершенно не важно, где ты сделаешь татуировку.
Мне с детства нравились татуировки, и родители, я думаю, понимали, что когда-нибудь они начнут появляться у меня на теле. Понятное дело, что это им не нравится, как и подавляющему большинству людей советской закалки. Папа, например, называет это «синей болезнью». Когда родители увидели первую татуировку, реакция была следующей: «Началось…»
Точно так же, как и на вопрос «А зачем ты живешь?».
Больнее всего было делать на ступне, хотя татуировка совсем небольшая. Когда мне забивали рукав, иногда начинало трясти от боли. Но я делал паузу, ел что-нибудь очень калорийное и терпел дальше. В среднем сеанс длился пять или шесть часов. Высидеть дольше было очень тяжело для нервной системы.
Если делаете татуировку в юности, то пусть она все же будет не на лице. И конечно, стоит позаботиться о том, чтобы все было гигиенично и безопасно.
Фото: Михаил Голденков
20 августа, 2022