Скучное обаяние буржуазии: рецензия кинокритика на фильм «Жанна Дюбарри»

Костюмное кино существует со времен начала кинематографа как такового. И это логично, если учесть, что «великий немой» был рожден в XIX веке. С тех пор в этой категории выходило немало ревизионистских произведений, переосмысляющих устаревший жанр, вроде дерзкой «Марии-Антуанетты» или сериала «Великая». «Жанна Дюбарри», выходящая в российский прокат 20 июля, — из числа картин куда более традиционных. Кинокритик Иван Афанасьев рассказывает, почему о новом фильме с Джонни Деппом довольно много говорят, но не слишком охотно будут его смотреть.

XVIII век. Жанна Беко — интеллектуалка, красавица, остра на язык… а также дочь кухарки, безотцовщина и, соответственно, девушка печальной судьбы. Как она сама говорит: такой, как ей, путь либо в монастырь, либо на панель. С монастырем не складывается — Жанну выгоняют оттуда почти сразу за чтение похабных книг. Второй вариант оказывается надежнее: природное обаяние помогает ей карабкаться по карьерной лестнице, состоящей из чужих постелей. Так она добирается сперва до графа Гийома Дюбарри, а позже и до личной аудиенции у Людовика XV, который сразу кладет глаз на привлекательную куртизанку и со временем делает ее своей фавориткой. Это вызывает возмущение во всем Версале: как же так, простушка-проститутка делит ложе с самим королем Франции! Но Дюбарри как будто бы нет до них дела — она занята своей жизнью, а также чувствами к своему высокопоставленному любовнику.

Мадам дю Барри (правильное написание фамилии такое, но будем звать ее, как указано в названии фильма) — персонаж для кино, с одной стороны, не чуждый. За всю историю существования искусства живых картинок фильмы о ней или с ее участием выходили с регулярной частотой. При этом она часто оказывалась в тени своей «последовательницы» Марии-Антуанетты — жены Людовика XVI, принявшего престол после смерти отца, и их судьбы были не в пример драматичнее: оба окончили жизнь на плахе палача во имя Великой французской революции. Поэтому именно Марии-Антуанетте посвящено куда больше фильмов, включая, например, прошлогодний одноименный сериал. Дюбарри, правда, тоже была казнена вместе с другими членами королевской семьи — об этом кино аккуратно напоминает в конце (простите истории этот спойлер).

У француженки Майвенн («Мой король») был реальный шанс буквально самой совершить маленькую революцию. Последний фильм о Жанне Дюбарри выходил в 1954 году, и это была скучная формалистская мелодрама. Куртизанка, подарившая любовь королю и за эту любовь отдавшая жизнь, — идеальный материал для прогрессивного кино в королевском жанре, на манер недавнего «Корсажа» Мари Кройцер или «Спенсер» Пабло Ларраина. Тем более что определенные сентенции в фильм вроде как заложены: юная Дюбарри заявляет художнику, что не будет позировать перед ним без одежды, мол, мое тело — мое дело, и вообще местами ведет себя как ниспровергательница империалистических норм. Проще говоря, можно было показать майвенновскую Дюбарри прогрессивной женщиной со свободой самоопределения, смеющейся над принятыми в высшем обществе расшаркиваниями и прочими ритуалами.

Но Майвенн сама по себе традиционалистка, которой чужды современные тенденции: например, она демонстративно отрицает ценности #MeToo и публично плюнула в лицо журналисту французского издания, который расследовал домогательства ее бывшего мужа Люка Бессона, от которого актриса и режиссер забеременела в 16 лет. Решение позвать в фильм Джонни Деппа, артиста, попавшего в опалу в Голливуде из-за обвинений в избиениях бывшей жены Эмбер Хёрд, еще во времена, когда судебный процесс шел, а его невиновность была не доказана, тоже выглядит демонстративным. «Жанна Дюбарри» — это максимально прагматичное кино, в котором все сделано по высоким стандартам костюмных мелодрам, не меняющимся все с тех же 1950-х: снятое в Версале, за очевидно немаленькие деньги, пышно, с фанфарами и пронзительной оркестровой музыкой на фоне, которая почти не затихает. Назвать такой подход устаревшим язык не поднимается — это не старина, это уже какая-то архаика.

Тут все подчинено, простите, довольно бессмысленной «красивости», как в старые добрые: богатые костюмы, великолепный грим, роскошные интерьеры дворца, уйма французских звезд, распиханных по пустяковым ролям (вроде Пьера Ришара, который в свои почти 90 лет вдруг появляется в слегка стыдливой эротической сцене, в которой все самое острое остается за кадром). И главный, конечно, экспонат этого пиршества — Джонни Депп, который выходит на сцену в роли короля после трех лет отсутствия на экранах, удачно импортированный во Францию. Он наслаждается всеобщим вниманием к своей персоне и даже впервые за всю свою карьеру вещает на французском. Удивительно, как в 60 лет ему удается выглядеть столь свежо, особенно после всех событий, с ним связанных. И это тем более удивительно, если учесть, что играть тут особо нечего. Павшая звезда Голливуда выглядит как большой трофей на стене охотника: если учесть, что Дюбарри, воздыхающую с телом короля, играет сама Майвенн, эту охоту определенно можно назвать удачной.

Правда, все самое вкусненькое достается постановщице, а зрителю остается лишь смотреть на весьма скучный набор зарисовок из жизни отнюдь не самых замечательных людей прошлого да любоваться на красивый парад тщеславия, непонятно зачем и для кого снятый. Есть, правда, простой и слегка наивный ответ на этот вопрос: госпожа Майвенн сняла этот фильм для себя. Пощеголять платьишками в шикарных интерьерах, достойных самых модных фотосессий, поговорить о судьбах красивых женщин (в первую очередь о себе), затащить в кадр Джонни Деппа и нанести свое имя на кинематографическую карту свежей экранизацией вечного сюжета. Честно говоря, трудно представить, что это кому-либо будет интересно — в категории «Красивое» есть вещи и посимпатичнее, и поумнее, и поострее.