Снова в школу: как Третьяковка заново открывает знакомых со школьной скамьи передвижников

В новом корпусе Третьяковской галереи на Кадашевской набережной до 6 апреля следующего года проходит выставка «Передвижники». Проект объединил полторы сотни хрестоматийных работ. Большинство из них попросту на время переехали в новое здание из Лаврушинского переулка, куда обычно водят школьные экскурсии. При этом кураторам удалось выстроить увлекательный рассказ о судьбе уникального художественного объединения и удивить неожиданными прочтениями отдельных шедевров. Составили гид по одной их самых обсуждаемых выставок.

Предоставлено пресс-службой

История передвижников

Выставка в Третьяковке стала первым за последние 50 лет проектом такого размаха, посвященным Товариществу передвижных художественных выставок (ТПХВ). За полувековую историю своего существования оно пропустило через себя более 500 художников и свыше десяти тысяч картин. Колеся по активно строящимся в то время железным дорогам, передвижники показывали свои работы в Санкт-Петербурге, Москве, Нижнем Новгороде, Казани, Киеве, Харькове, Одессе, Варшаве, Праге и других городах. В истории товарищества было немало скандалов. Рекордное число посетителей 13-й выставке обеспечил временный запрет на показ картины Репина «Иван Грозный и его сын Иван».

Как смотреть выставку

Предоставлено пресс-службой

Выставка в новом корпусе Третьяковки состоит из двух частей. Все главные шедевры собраны в отдельном зале. Здесь акцент сделан на самих картинах, а сопроводительная часть сведена к минимуму: организаторы ограничились краткими текстами к разделам и отдельным картинам, а также парой витрин с историческими документами.

Узнать о том, кто покупал картины на передвижных выставках, в каких городах они проводились, а также много других интересных подробностей о работе товарищества можно в соседнем зале, куда посетители не всегда доходят. Одна из витрин посвящена не представленным на выставке работам «Боярыня Морозова» Сурикова и «Христос и грешница» Поленова, наделавшим много шума накануне открытия 10-й выставки 1887 года. Поленова обвиняли в нарушении канонов изображения образа Христа, но перед вернисажем картину купил император Александр III, поэтому вопрос о снятии картины отпал сам собой. В этой же части выставки показывают фильм о передвижниках, собраны выдержки из писем художников друг другу. Дополняет экспозицию размещенная под потолком модель железной дороги с действующим игрушечным поездом. В идеале именно с этой части выставки и нужно знакомиться с «Передвижниками».

Основной зал выставки

Основной зал открывается разделом, полностью посвященным работам с первой передвижной выставки 1871 года. Посетителей встречает ее главный хит — картина Саврасова «Грачи прилетели». Сравнивая ее с другими пейзажами на выставке, Иван Крамской писал, что «душа есть только в „Грачах“». В оригинальном каталоге название работы писалось с восклицательным знаком (Саврасов хотел усилить эмоциональный посыл пейзажа), который в дальнейшем был снят.

А. К. Саврасов. Грачи прилетели. 1871. Государственная Третьяковская галерея

Рядом висит еще несколько картин, купленных на оказавшейся невероятно успешной первой передвижной выставке Павлом Третьяковым. Он приобрел почти половину из 47 представленных работ. К ним относятся и «Охотники на привале» Перова, от которой был без ума Достоевский, и «Петр I допрашивает царевича Алексея Петровича» Ге, которая приглашает зрителя самостоятельно сделать выбор в конфликте отца и сына. На соседней стене расположился «иконостас» передвижников, состоящий из автопортретов и изображений друг друга (Поленов глазами Репина, Саврасов глазами Перова). Здесь же репинский портрет Третьякова. К 1898 году четверть из полутора тысяч работ в его коллекции была куплена на передвижных выставках.

И. И. Левитан. Над вечным покоем. 1894. Государственная Третьяковская галерея

«Между реальностью и метафизикой»

Самый масштабный раздел выставки. Его цель — избавить зрителя от навязших в зубах трактовок, доставшихся нам от советского искусствоведения. Да, передвижники нередко вскрывали современные им бытовые проблемы, но «бичеванием общественных пороков» их творчество далеко не ограничивается. В нем было место и вечным вопросам. Например, в описании «Утра стрелецкой казни» Сурикова акцент делается не на трагедии приговоренных к смерти, а на образе как бы «обезглавленного» верхним краем картины собора Василия Блаженного. А «Владимирка» Левитана подается как завораживающий пейзаж, хранящий в себе память о бесконечных ссыльных, которые отправлялись по этой дороге в Сибирь, звеня кандалами.

Предоставлено пресс-службой

Любопытно наблюдать и за тем, как работы сопоставлены друг с другом. Взгляд Христа с приехавшего из Саратова варианта картины Поленова «Мечты» переходит на висящий рядом пейзаж Левитана «Над вечным покоем». Совершенно по-разному смотрят на зрителя расположенные по соседству «Неизвестная» Ивана Крамского и «Царевна Софья» Репина, хотя обе работы и преподносятся как портреты сильных женщин (эта же тема продолжается и в разделе «Женский вопрос»).

Раздел портретов

Центром экспозиции стала овальная зона, снаружи которой разместились портреты главных знаменитостей эпохи, преимущественно мужчин, а внутри — женские образы. Портретный цикл, посвященный выдающимся деятелям русской культуры, над которым Перов по заказу Третьякова работал почти десять лет, на выставке представлен портретом Федора Достоевского. Писатель позировал Перову во время работы над романом «Бесы». Результатом остались довольны и заказчик, и зрители. Совсем другая судьба ждала висящий рядом портрет Льва Толстого кисти Николая Ярошенко. Он также был заказан художнику Третьяковым, но так и не был им выкуплен: образ писателя показался Третьякову неудачным.

В. Г. Перов. Портрет Ф. М. Достоевского (1821–1881). 1872. Государственная Третьяковская галерея

Необычно подан на выставке и, казалось бы, фирменный для передвижников бытовой жанр. Вместо хлестких полотен из жизни униженных и оскорбленных он представлен скорее спокойными и созерцательными полотнами, исследующими тему повседневности. Старики Васнецова («С квартиры на квартиру») и крестьяне Мясоедова («Земство обедает») вызывают сострадание, но ни в коем случае не жалость. Даже затерявшиеся на фоне безупречного пейзажа «Слепцы» Ярошенко выглядят умиротворенно. А «Ремонтные работы на железной дороге» Савицкого выполнены как будто по заветам репинских «Бурлаков»: несмотря на свой суровый труд, рабочие полны внутреннего достоинства.

После бурного успеха первых выставок передвижники начали медленно, но неуклонно бронзоветь. Со временем это привело к конфликтам между отцами-основателями товарищества и молодыми авторами, которых не всегда готовы были принять из-за их слишком новаторского подхода. Период кризиса представлен на выставке несколькими разделами с говорящими названиями «Новые поиски пластических решений» и «Отвергнутые». Последний выделен цветом: работы, которые не допускались до выставок специальным жюри, висят на серо-синих стенах. К таким произведениям, например, относятся «Бабы (Подруги)» Виноградова, которых забраковали, несмотря на заступничество Поленова и Сурикова. «Отвратительное состояние переживал я, получив это известие», — писал художник.

«Выход в XX век»

Предоставлено пресс-службой

На выкрашенных в ярко-синий цвет стенах на выставке представлен финальный раздел под названием «Выход в XX век». Здесь собраны работы, созданные бывшими членами товарищества или участниками отдельных выставок, которые уже порвали свои прошлые связи с ТПХВ. Здесь висит и «Мика Морозов» переметнувшегося в «Мир искусства» Серова, и чуть ли не граничащие с чистой абстракцией «Закаты» Куинджи. Полувековая история товарищества формально закончилась в 1932 году, но выставка завершается временем, когда на пятки передвижникам уже потихоньку наступал неистовый авангард и декадентский Серебряный век.

Текст: Александр Быковский