«Мода в стране дефицита»: прочитайте отрывок про западные тренды в СССР и недостаток тканей

В издательстве Garage вышла книга Юлии Папушиной «Мода в стране дефицита Культура одежды, массовый пошив и ателье в позднем СССР». Это настоящее исследование, основывающиеся на интервью модельеров и моделей. Прочитайте отрывок про то, как советские швеи вдохновлялись итальянскими свадебными платьями и о том, как из-за дефицита ремни, платки и бусы делали своими руками.

Теперь познакомимся с процессом рождения новой модели в экспериментальном цехе. Начинался он с эскиза модельера. Затем конструктор материализовывала идею модельера в виде конструкции и лекала на стандартную фигуру, стараясь сохранить образ, который читался в эскизе. Затем вещь кроили и относили на производство. Бригадир производства разбирала раскроенные детали из экспериментального цеха, сноравливала и отправляла дальше в работу. Сшитые для экспериментального цеха вещи отправляли на контроль, а затем на склад.

Как и в швейной промышленности, в бытовом обслуживании было исключительно важно получить одобрение вышестоящих организаций во время участия в профессиональных мероприятиях и конкурсах. Были важны как показатели «по валу», например «свыше 170 новых моделей одежды», так и демонстрация высокой квалификации. Для самооценки сотрудников Управления бытового обслуживания Пермской области важное значение имели отношения «центр — периферия». Проиграть Ленинграду, при этом «оттеснив на третьи, четвертые места изделия мастеров Кирова, Тюмени, Горького, Казани», было не зазорно. Подтверждает этот тезис выступление Зои Васильевны Никаноровой, директора фабрики № 1: «Современным стало ателье «Элегант», такое заключение дали москвичи и ленинградцы. Наши модели уступили только ленинградским, а модели трикотажного производства на семинаре в Кемерово заняли первенство.
И восемь моделей занесли в коллекцию Москвы на 1968 год».

Моделирование в индивидуальном пошиве обладало значительными материальными ресурсами, а контролировалось слабее, чем в домах моделей Минлегпрома. Об этой свободе в интервью неоднократно говорили модельеры и манекенщицы. Одна из манекенщиц вспоминала экстремально узкие брюки, которые она демонстрировала во время просмотра в 1965 году, и необычный для того времени комбинезон.

Модели, которые разрабатывал экспериментальный цех, не только ориентировались на «среднего» заказчика ателье, но иногда и опережали уличную моду. А поскольку всей полнотой контроля, как идеологического, так и в плане вкуса, обладала художественный руководитель, можно предположить, что коллекции экспериментального цеха выражали индивидуальность художественного руководителя в гораздо большей степени, чем это было принято в то время.

В отличие от своих коллег из ПДМО, модельеры экспериментального цеха не были скованы технологическими ограничениями фабрик. По сравнению с изделиями фабрик, одежда в ателье часто ориентировалась на сложный для промышленности крой, использовались отделка и вышивки, которые невозможно было сделать на промышленном потоке. Модельеры индпошива могли себе позволить создавать нарядную одежду, «как белых лебедей на выпускной вечер», и делать сложную вышивку, которая порой затмевала платье*. Однако наличие художественного совета, жесткое требование раскладки с минимальными выпадами ткани все-таки заставляло модельеров Управления бытового обслуживания «держаться в рамках».

В 1970-е годы в Перми стало появляться все больше зарубежной печатной продукции, которую экспериментальный цех, видимо, не совсем согласовываясь с формальными правилами, старался приобретать.

Западные фильмы тоже служили источником идей, как и журналы о кино, советские и зарубежные, например польские. Судя по собранным интервью, быть в курсе западных модных тенденций и иметь соответствующие материалы было показателем определенного профессионального уровня, это было престижно.

Западная мода существовала для работников сферы советского бытового обслуживания не только в виде импортных товаров и вырезок из, например, польских журналов, по которым проводили беседы с модельерами и закройщиками из городских и областных ателье, но и вполне официально.
Во время повышения квалификации модельерам системы бытового обслуживания читали лекции о направлениях зарубежной моды. В 1980-е стало появляться больше журналов, в том числе и зарубежных, а в ателье Перми стали трудоустраиваться выпускники Омского технологического института бытового обслуживания, специализировавшиеся, в частности, на трикотаже. Благодаря этому ориентация на международные тренды в трикотаже у местных модельеров заметно усилилась. Однако модельерам были понятны не все тренды, сказывалась значительная разница благосостояния и образа жизни, а также отсутствие поясняющей информации о западной моде, «знакомой по картинкам».

В начале главы мы говорили о системном дефиците, от которого страдали модельеры ПДМО. В конце 1960-х и снабжение ателье, даже центральных и разрядных, также оставляло желать лучшего. Например, Зоя Васильевна Никанорова, директор фабрики индпошива № 1, куда входили все главные ателье города, жаловалась на «неудовлетворительное положение с фурнитурой». Более мелкие пермские ателье снабжались еще хуже: «… потребность в тканях удовлетворена в размере около 50%, по драпам на 19%, в мае, июне месяцах работали на «давальческих» тканях. Перебои с подкладочной тканью, фурнитурой, брючной тесьмой, потребность в них удовлетворялась на 30% <…> плохое снабжение, недостаток шерстяных и
 подкладочных тканей, фурнитуры и приклада».

Такая же удручающая картина наблюдалась и в областных ателье. В 1965 году на заседании областного хозяйственного актива работников бытового обслуживания директор Березниковской фабрики индивидуального пошива «Красный Урал» жаловалась на отсутствие трикотажной машины, бумаги для плиссе и гофре и современной мебели для салона-ателье, а представитель бытового комбината из Усолья сетовала на то, что все поступающие в ателье ткани темных расцветок и не соответствуют пожеланиям населения, которое хочет видеть «более современные ткани с лавсаном». Заместитель председателя Березниковского горисполкома заявлял, что «обеспеченность [тканью] составляет 40%. <…> Дайте нам материалы, и план будет выполнен не только в два с половиной, а в три и три с половиной раза. Причем дайте те материалы, которые требует население».

Директор Свердловского быткомбината подчеркивал: «Отдел снабжения управления должен обратить серьезное внимание на своевременное и качественное обеспечение комбината материалами, особенно прикладными материалами».

При этом регламенты не позволяли ателье закупать материалы для пошива и ремонта одежды в нужном объеме. Разрешенного лимита до 3% выручки было недостаточно. Это объясняет, почему из уст руководителей соответствующих предприятий звучали предложения о децентрализованных заготовках верхних кожтоваров и закупе пряжи и оборудования, например фанговых машин, и об «организации собственных подразделений по снабжению фурнитурой и нитками».

В 1970-х снабжение экспериментального цеха Управления бытового обслуживания уже выгодно отличалось от снабжения ПДМО. Это объяснялось несколькими причинами. Во-первых, «на какие-то большие мероприятия, когда делалась коллекция, у нас могли купить ткань в магазине, если со склада не подходила». Во-вторых, меховое производство Управления бытового обслуживания положительно относилось к тому, чтобы экспериментальный цех использовал его продукцию в моделировании верхней одежды. Головные уборы также не были дефицитом, потому что в систему бытового обслуживания входили специализированные ателье головных уборов.

Несмотря на относительно неплохое снабжение, модельеры экспериментального цеха в Перми в меньших масштабах, но все же сталкивались с дефицитом.

Однако в областных ателье снабжение все еще было неудовлетворительным. В конце 1980-х модельеры в областных городах использовали повторно воротники и ткань пальто. Модельеры и манекенщицы старались быть в курсе того, в какие заготовительные конторы и сельские поселения привозят хорошие ткани и одежду, которые там спросом не пользовались. Эту информацию получали от клиентов или специально планировали поездки по известным местам. Дефицитом в ателье областных городов считались обувь и сумки, без которых нельзя было эффектно продемонстрировать модели. Нехватку аксессуаров частично восполняли ручной работой: сами делали ремни, расписывали в технике батик платки или кроили их из старых платьев. Отдельно собиралась коллекция шарфов, платков и бус.

*Со слов художника-модельера экспериментального цеха Управления бытовой промышленности, 1974–1984 годы