«Последствия будут чудовищными»: Фредерик Бегбедер о влиянии коронавируса на культуру

Скоро на книжных прилавках России появится книга Фредерика Бегбедера с многозначительным названием «:)». Перед выходом новинки писатель дал интервью программе «Ночная смена» на телеканале «Москва 24». В этом выпуске он рассказал, как переживает карантин с двумя детьми на плечах, кто больше читает – французы или русские – и почему ему не хватает объятий. Публикуем беседу в виде текста для тех, кто все пропустил.

– Сколько русских слов вы знаете?

– Я понял «Фредерик», «Бегбедер», «режиссер», «литературный критик». Что вы там еще сказали…

– Нынче сложные времена для всего мира. Франция в этом смысле не исключение. Насколько строгие правила самоизоляции во Франции? Вы сами сейчас сидите дома?

– Они довольно строгие. Предполагается, что все сидят дома. Но, знаете, для нас, писателей, ничего особо не поменялось. Потому что я и раньше бóльшую часть времени проводил в четырех стенах за работой. Но все же иногда я люблю куда-нибудь выбраться с друзьями. И то, что сейчас я этого лишен, конечно, меня расстраивает. Как и то, что я не могу путешествовать. Мне хотелось бы сейчас оказаться, например, в Москве. Но вряд ли я смогу осуществить это желание в ближайшее время, это печально. Потому что для такого писателя, как я, очень важно искать вдохновение в путешествиях. Более того, в поездках я очень много пишу: в самолетах, поездах, такси, машине. Даже не знаю почему.

– Что вам нужно, чтобы писать? Нужна ли полная тишина и, скажем, чашка кофе или, наоборот, чтобы было побольше суеты вокруг?

– По-разному. Когда я был помоложе, мне нужно было выпить, даже напиться для того, чтобы набраться смелости и написать хотя бы одно предложение, потому что писать я боялся. Сейчас у меня, пожалуй, появилось слишком много веры в то, что я делаю, и это, возможно, не очень хорошо. Но я могу работать дома. А вот про кофе – прямо в точку. Кофе – это важно.

– Бывают ли дни, когда вам совершенно не хочется писать?

– Конечно. Бывают удачные дни, а бывают неудачные. И их не нужно бояться. Это особенность писательского ремесла: иногда ты чувствуешь себя дерьмом, ты опустошен, печален, меланхоличен… Впрочем, это означает лишь то, что ты устал. Ты не можешь писать постоянно! Просто необходимо иногда бездельничать, чтобы оглянуться вокруг. Посмотреть на облака, на море, на своего мужа. И тогда, может быть, на следующий день тебе будет о чем рассказать.

– Как коронавирус повлияет на мировую культуру?

– Последствия будут очень болезненными. Прежде всего потому, что много жертв и много тяжелобольных пациентов. Кроме того, нас ждет экономический кризис. А тяжелые времена уже начались у всех, кто работает в развлекательной сфере: шоу-бизнесе, театрах, кино и литературе. Например, во Франции все книжные магазины закрыты. Миллионы людей потеряют работу, у многих совсем не будет денег. Но если попробовать взглянуть на ситуацию с позитивной точки зрения, то все происходящее – способ остановить систему, которая разрушает окружающую среду. Мы все хотели замедлить это бесконечное движение. Казалось, что это невозможно – и вот жизнь остановилась на два месяца. Все это, я надеюсь, станет уроком для человечества. И мы поймем, что, возможно, мы были слишком безумными, стремительными, алчными и быстрыми. Впервые в мировой истории почти 5 миллиардов человек сидят дома. Это такой эксперимент над капитализмом, и он может оказаться интересным.

– Над чем вы сейчас работаете? В сентябре у вас будет релиз новой книги?

– Да, мой последний роман сейчас переводят на русский язык. А сама книга – о человеке, который перестал смеяться. Он просто устал это делать и пытается быть серьезным. Конечно, это смешная книжка. Катастрофа такого рода – это всегда смешно. Да, на французском она уже есть. Вместо названия там – смайлик. Знаете, который одновременно смеется и плачет, никакого перевода не нужно! Видите, какой я всемирный, глобальный!

Фото: David Zorrakino/Europa Press via Getty Images

– Когда ваши романы переводят на русский, английский и другие языки, как вы контролируете качество перевода?

– Если это перевод на английский или немецкий, я могу посмотреть качество сам. В случае с другими языками я вынужден доверять своему издателю. В России я работаю с Андреем Геласимовым. Он прекрасный писатель и мой друг. Мы не раз встречались в Москве и пили водку. Теперь понимаем друг друга намного лучше. Я надеюсь, он выбрал правильных переводчиков. Может быть, я неправ, но я ему доверяю.

– На каком этапе ваш проект «Коллекция Бегбедера»? (Писатель выступает в нем в качестве продюсера, выбрав романы современных французских писателей для перевода на русский. – Прим. ред.)

– Две книги уже переведены и готовятся к публикации в сентябре. Это роман «Дневник Л.» Кристофа Тизона и книга «Дом» Эммы Беккер, если я все правильно помню… И уже идет работа над следующими тремя книгами. Все это – очень важные современные произведения. Кстати, по поводу «Дневника Л.». Герой этого романа представляет себя на месте Лолиты, той самой Лолиты! Только у Набокова история показана со стороны Гумберта Гумберта. А здесь – взгляд на ту же ситуацию, но глазами девочки. Интересно же узнать ее версию истории. И еще готовится к публикации книга «Что такое любовь» Режиса Жоффре. Это шедевр! Две сотни коротких рассказов, очень умных и интересных.

– Эти писатели – они популярны во Франции?

– Некоторые – да, а некоторые – нет. Но популярность автора не тот критерий, по которому я сужу о литературе. Ведь очень многие действительно хорошие книги не находят признания. Поэтому так важно, будучи успешным, помогать другим. Кроме того, для меня, как для литературного критика, очень важно уметь восхищаться другими! Когда-то давно я начал писать как раз потому, что восхищался литературными гениями. И теперь я нашел способ вернуть в мир то, что они мне дали.

– А как вы можете объяснить свой успех в России?

– О, это загадка! Знаете, не уверен, что это хороший знак, но в России любят всего двух француженок – Мирей Матье и Патрисию Каас (смеется). Не знаю, хорошая ли это новость. И совершенно искренне не понимаю, почему люди интересуются тем, что я пишу.

– Как вам кажется, кто больше читает – русские или французы?

– Думаю, русские. Каждый раз, когда я захожу в магазин или посещаю книжные ярмарки, даже когда я хожу на телевидение в России, я удивляюсь вашей культуре: люди любят литературу и знают ее. В России даже молодые девушки читали роман «Мастер и Маргарита».

– Мы проходим Булгакова в школе.

– Но это не то чтобы простая книга! Все-таки в России гораздо лучше знают классику, чем во Франции. Не каждая молодая француженка знает Бальзака! И это несмотря на то, что он входит в школьную программу. Они не знают Золя, не знают Флобера. Возможно, конечно, все дело в том, что школьное образование в России лучше. Когда я учился в школе, у нас была только французская литература. Можете себе представить? Это демонстрирует, что у школьного образования во Франции есть слабые места. Мы слишком ксенофобные, слишком франкоцентричные, что ли.

– Пораньше встать или попозже лечь?

– Пораньше встать. Потому что у меня двое детей. Одному – годик, второму – четыре. Они встают в семь утра!

– Если бы вы сейчас пошли в супермаркет и могли купить только три продукта, что бы вы взяли?

– Пиво, вино, водку.

– Если самоизолироваться, то в городе или, наоборот, за городом?

– За городом. Потому что там природа. Там можно погулять. Города – это безумное изобретение человечества. Я считаю, они вообще не должны существовать.

– По каким атрибутам докарантинной жизни вы скучаете больше всего?

– По объятиям. Хочу обниматься с друзьями. А еще хочу идти по улице и не думать про каждого: «О-о-о-о, этот человек может заразить меня вирусом!»

Программа «Ночная смена» выходит на канале «Москва 24» каждый будний день в 0:40.