Виктор Зуев, автор Disgusting Men: «Игры — это современный вид искусства»

Одна из самых ожидаемых игр последних лет — S.T.A.L.K.E.R. 2. Ее релиз должен был состояться в апреле 2022 года, но был снова перенесен — на этот раз на декабрь. Автор проекта Disgusting Men Виктор Зуев не исключает, что это не последний перенос и игру будут делать еще несколько лет. Все это, а также экранизации игр и любовь к постапокалипсису обсудили с ним в «The City. Говорим».

О популярности заброшек

Если говорить о S.T.A.L.K.E.R. как явлении, то нас привлекают родные пейзажи. Для постсоветского человека их появление было впервые. До этого мы играли в игры об условном Западе или Японии. Это основные поставщики игр, и естественно, что они делали игры о себе и про себя. И когда мы увидели, что мы ходим по заброшкам, перелезаем через колючую проволоку на запретную территорию, вот мы на стройке ходим — это же было откровение! Для детей, которые выросли в 1990-е, стройка была главной игровой площадкой. Ну а для западного человека такая локация, конечно, экзотика.

О любви к постапокалипсису

Тема постапокалипсиса — гибнущий мир или на грани — довольно популярна на Западе. Они постоянно устраивают у себя что-то подобное — это и «Безумный Макс», и «Побег из Нью-Йорка», и «Водный мир». Это такие мрачные джунгли будущего, когда нет законов, нет полиции — и главный герой должен как-то все это преодолевать. Тема выживальщиков в Америке очень популярна, несмотря на кажущуюся благополучность.

О геймерах

Получается, что по статистике почти половина населения Земли играет в игры. Но не надо рисовать мрачных сценариев: если вы прямо сейчас играли во что-то в телефоне, вас тоже посчитали, так что вы геймер.

Об играх как искусстве

Многие считают, что, мол, в игрушки там свои играешь. Но вообще-то это современный вид искусства. Это уже даже поп-культура вполне. Внутри игрового мира есть массовые продукты, есть элитарные, а есть направление инди-игр, когда большие студии делают проекты для самовыражения. В таких проектах есть месседж, идея, интересный опыт переживания. Это не что иное, как интерактивное искусство.

Об экранизациях видеоигр

Сейчас вовсю идет реклама Uncharted (новый проект с Томом Холландом. — Прим. ред.). На мой взгляд, некоторые игры изначально очень кинематографичны, ты там принимаешь непосредственное участие. Я не представляю, как буду смотреть это на большом экране, потому что никак не смогу на это повлиять. Это будет видение режиссера, его трактовка. Часто экранизации видеоигр выглядят совсем слабо. Мне кажется, они рассчитывают на аудиторию, которая не играет. Режиссер, сценарист, продюсер смотрят на игровые вселенные, где уже есть сюжет, повороты, интриги, уже прописан мир. К примеру, Warcraft не зашел, потому что для людей, которые играли в эту игру годами, по 500–1 000 часов, то, что получилось, — это очень поверхностное представление, даже оскорбительно поверхностное. А аудитория, которая сторонится видеоигр, думает: «Зачем это нам?» Пока компромиссов не найдено, но посмотрим, что будет с The Last of Us.