В издательстве «Бомбора» вышел обновленный сборник «Куриный бульон для души» под названием «Дух Рождества. 101 история о самом чудесном времени в году». Публикуем рассказ Стефани Пайфер-Стоун «Сияющий привет из детства» о том, как важно проводить праздничную ночь в семейном кругу.
На Рождество наши сердца становятся нежнее от детских воспоминаний и любви к родным и близким. И это делает нас лучше на целый год — ведь в душе мы ненадолго стали детьми.
Лора Инглз-Уайдер
американская детская писательница
Я стояла у подножия папиной вышки, прикрывая рукой глаза от солнца и пытаясь понять, откуда идет шум. Что там, на вершине? Почему люди ночью проезжают мимо нашего дома и останавливаются, чтобы посмотреть вверх?
Ночью я могла высмотреть только огоньки гирлянды, поэтому днем попыталась получше разглядеть, что же там такое. Но вышка была такой огромной, что мне это никак не удавалось. Когда я спросила об этом папу, он только улыбнулся и подмигнул мне. Мне оставалось лишь дать волю воображению. Я перебирала в голове разные варианты. Санта-Клаус на санях? Рождественский ангел? Вскоре тайна раскрылась. Загадочным предметом на вершине сорокаметровой радиовышки была новогодняя елка с гирляндами, которую папа, будучи рисковым парнем, затащил наверх.
Дело было давно, еще до того, как сложные световые украшения к Рождеству стали доступны каждому. Максимум, что делали жители нашего города, — это украшали козырек дома лампочками или ставили елку во дворе. В нашем доме всегда было много гостей. Папа обожал их развлекать, а мама — угощать разными вкусностями собственного приготовления. Вместе у них получалось окружить уютом и взрослых, и детей. Всем хотелось заглянуть к нам домой на огонек.
Очевидно, идея елки на вышке родилась, когда папа по обыкновению сидел с друзьями за стаканчиком спиртного и партией в карты. Они поспорили о том, кто сможет залезть на вышку и украсить ее елкой. Выйдя на улицу и оценив глазами высоту башни, все по очереди спасовали — все, кроме папы. В его жилах текла немецкая кровь, которая наградила его сильной волей и упрямством. Он ни за что бы не признался, что не сможет выполнить такую задачу, поэтому придумал способ с ней справиться.
Папа купил самую дешевую и некрасивую елку и обмотал ее старомодной гирляндой с лампами накаливания. Затем он привязал к ней веревку и пристегнулся к башне с помощью страховочных ремней, которые используют, чтобы взбираться на столбы. С веревкой в одной руке он вскарабкался до самой вершины, а потом подтянул дерево к себе и крепко привязал к верхней части вышки. Чтобы включить гирлянду на елке, понадобилось несколько удлинителей. Не имело никакого значения, как выглядит дерево, — тем более что на такой высоте были видны только огни.
Во время того как папа покорял эту вершину, мама очень переживала за него. Пока мой брат и несколько папиных друзей помогали ему, мы с ней оставались в доме, громко включили музыку и надеялись, что не услышим глухой удар, с которым папа свалится с верхотуры. К счастью, этого не произошло, и елка на башне стала ежегодной традицией.
Только через несколько лет брат рассказал мне об одном случае. Как-то раз папа, поднявшись наверх, заметил, что верхушка вышки шатается, и не просто от ветра. Болты, крепящие эту секцию, отчего-то ослабли. И очередное папино восхождение могло закончиться трагедией. С тех пор папа обязательно проверял каждый участок своей вышки, прежде чем взбираться на нее.
С возрастом папе пришлось отказаться от своей рождественской традиции. Теперь за него на вышку лазал мой брат Роб, которому тогда исполнилось тринадцать. Роб утверждал, что ему никогда не было страшно забираться наверх, ведь оттуда открывался потрясающий вид. И по совету папы Роб всегда проверял все болты по пути. Мне они оба казались очень храбрыми. Через несколько лет у папы отказали почки. Проведя несколько недель на диализе, он соскучился по приключениям. Он планировал отправиться на рыбалку в Канаду с портативным аппаратом для диализа.
В конце концов, он сам — врач и разбирался в таких вещах. К сожалению, папа не дожил до этой авантюры и ушел из жизни всего через несколько дней после выхода из больницы. Его смерть разбила мне сердце и изменила мой мир. Папа был моим лучшим другом и опорой. Словами и действиями он всегда показывал, как любит нас.
Ах да, я забыла сказать, что он не был нашим биологическим отцом. Тот бросил нас, когда мы были совсем маленькими. Женившись на маме, папа усыновил нас и дал нам свою фамилию. И мы считаем его нашим настоящим отцом.
Мамы тоже уже нет с нами. Я осталась жить на Среднем Западе с мужем, а Роб с женой переехали на северо-восток. Как-то раз мы приехали к ним в гости на День благодарения. Они жили в часе езды от аэропорта в центре Пенсильвании. Пока мы ехали, я любовалась пейзажами из окна машины. Это прекрасные места с длинными дорогами и живописными холмами.
Брат всю дорогу хитро улыбался, как будто что-то задумал. Я это заметила, но ничего не сказала.
— Почти приехали! — объявил он с необычным для себя энтузиазмом.
Когда мы подъехали к его дому, уже почти стемнело и в сумерках еле угадывались строения. Но в небе что-то сияло.
— Что это? — поинтересовалась я.
Но брат только улыбнулся и подмигнул — совсем как папа. А потом мы подъехали ближе, и я поняла, что это было. Брат построил своими руками радиовышку — пусть и не такую высокую, как в нашем детстве, — и водрузил на ее верхушку некрасивую дешевую елку с огоньками. Это был милый сияющий привет из детства!
В наших отношениях с братом не все складывалось гладко. Но тот День благодарения, который мы провели вместе, изменил нас и укрепил нашу связь сильнее, чем я могла себе представить. Я увидела в Робе отражение папиных лучших черт, в том числе — тяги к приключениям и любви к семье. В те праздники мы договорились вспоминать только хорошее о нашей безумной семейке. Все остальное можно было забыть.
Фото: «Бомбора»