Уже не смешно: почему мы боимся клоунов в кино?

26 октября на экраны выходит сериал «Добро пожаловать в Дерри» — приквел масштабной экранизации «Оно» Андреса Мускетти по роману Стивена Кинга. По этому поводу кинокритик Иван Афанасьев рассуждает о коулрофобии (страхе перед клоунами) и о том, как этот зачастую пугающий образ в последнее время переживает ренессанс в фильмах. 18+

Как один маньяк заставил многих бояться клоунов

Джокер, знаменитый злодей из киновселенной DC, терроризирует своего главного противника Бэтмена и целый город Готэм еще с 1940-х годов. И с тех пор популярность инфернального шута-маньяка лишь возрастает: достаточно вспомнить очередную итерацию персонажа в одноименном фильме Тодда Филлипса 2019 года, где эту роль блестяще сыграл Хоакин Феникс.

Но нужно понимать, что «популярность» людей с красными носами возросла в 1980-е: тогда состоялся суд над Джоном Уэйном Гейси — аниматором, выступавшим в образе клоуна на детских праздниках, и по совместительству жестоким серийным убийцей. С тех пор фильмов и книг о зловещих шутах вышло немало, включая опубликованный в 1986 году роман «Оно» Стивена Кинга.

Кадр из сериала «Добро пожаловать в Дерри»

Ренессанс клоунов

Пока продюсеры с упоением выпускают игровые сериалы о реальных монстрах вроде Гейси, в полнометражном кино орудуют его вымышленные коллеги. Здесь и дикий «Кровавый урожай» про кошмар на Хеллоуин, и, конечно, франшиза «Ужасающий». Образ клоуна Арта, который в третьей части собрал немыслимые деньги в прокате, стал подлинным культовым персонажем эпохи — молчаливым, непостижимым, абсолютным злом в гриме.

Кинематограф с его любовью к визуалу превратил этот образ в идеальный троп для воплощения чистого, беспричинного зла.

Кадр из фильма «Ужасающий»

Клоун также позволяет режиссеру добавить в сцены насилия элемент гротеска и черного юмора, делая ужас не просто страшным, но противно-смешным, что усиливает эмоциональный диссонанс.

При этом исторически сложилось, что клоуны, шуты и балагуры (Шекспир использовал это слово для глупых персонажей), известные еще с XVI века, служили сатирической отдушиной для недовольных. Им гарантировалась свобода высказываний, пока их юмор перевешивал уровень причиняемого дискомфорта. Но именно их современный образ, сформировавшийся в XIX веке, и их роль в искусстве привели к парадоксу.

Почему клоуны могут нас пугать

Клоунский грим — это навсегда зафиксированная, застывшая, чрезмерная улыбка. Человеческий мозг инстинктивно считывает это как обман, как невозможность понять истинные намерения. Нас пугает то, что одновременно знакомо (человеческое лицо) и отталкивающе-неестественно (маска). Клоун попадает в ту самую «зловещую долину» — промежуток между живым и неживым, который вызывает неприятие и тревогу.

Кадр из фильма «Кровавый урожай»

Кроме того, клоун — это хаос. Он игнорирует социальные нормы, кривляется, падает, ведет себя нелепо и агрессивно. Его функция — разрушать порядок, но, когда этот хаос переносится в контекст угрозы и насилия, он становится абсолютным, неконтролируемым ужасом, ведь от него не знаешь, чего ожидать. Именно непредсказуемость действий (а не только внешний вид) подтверждена эмпирическими исследованиями американского психолога Фрэнка Макэндрю как главный фактор страха. А когда этот светлый образ из нашего прошлого переворачивается и становится носителем зла, это бьет по нам особенно больно, предавая самые наивные воспоминания.

Самый страшный клоун

Нельзя обойти вниманием и главного пугающего клоуна в кино и литературе — танцующего Пеннивайза из романа Стивена Кинга. Если большинство злодеев в гриме — лишь люди, принявшие жуткий образ, то Пеннивайз — это зло абсолютное, космическое. Он не просто человек-психопат в маске — он древний, многомерный хищник, который принимает форму клоуна, чтобы максимально эффективно эксплуатировать страхи детей.

Тем не менее, несмотря на доминирование клоунов-убийц в современной культуре, нельзя забывать, что их изначальное предназначение — смех и исцеление. В мире все еще есть место для добрых шутов, которые приносят свет. Достаточно вспомнить трогательную и вдохновляющую историю «Целителя Адамса» с неподражаемым Робином Уильямсом, где клоунский нос и яркие шарады становятся инструментом терапии и человечности. Это напоминание о том, что маска может скрывать не только ужас, но и безграничную доброту, а смех по-прежнему остается лучшим лекарством от страха и отчаяния. Так что не дайте Пеннивайзу уничтожить этот образ из детства окончательно! Ну… или дайте. В конце концов, это личное дело каждого — чего бояться и от чего смеяться.

Иван Афанасьев