Как в Москве появился первый вольный театр и что у него общего с баней? Публикуем отрывок об этом

В издательстве «Эксмо-АСТ» вышла книга Марии Багановой «Москва. Полная история города». Автор не только рассказывает об экономике, политике и культуре города, но и вспоминает интересные факты, о которых читатель вряд ли знал раньше. Публикуем отрывок про первый публичный московский театр и его схожесть с русскими банями.

Москва и театр

При Московском университете в 1756 году был создан вольный русский театр. Возглавил его талантливый поэт и драматург Михаил Матвеевич Херасков. В этом театре играли студенты и воспитанники университетской гимназии. В 1759 году в Москву прибыл итальянский антрепренер Джованни Баттиста Локателли, который недалеко от Красного пруда выстроил комедийную хоромину. Состоялись первые спектакли — и не были поняты публикой. Обиженные актеры отправились в более просвещенный Санкт-Петербург. Дело продолжил англичанин Майкл Меддокс, создавший свой частный театр на улице Петровке.

Так и стали называть его театр — Петровским. Театр тот был довольно большим: трехэтажный, кирпичный, с белокаменными деталями на фасаде. Зал включал партер, три яруса лож и галерею и вмещал около тысячи зрителей. Самый дешевый билет стоил один рубль, а это по тем временам было немало. Зимой возле театра ставились печки с железными крышами-навесами, дабы кучера, ожидающие господ, могли погреться.

За полтора десятилетия Меддоксом было поставлено более четырехсот оперных и балетных спектаклей. То были пьесы Фонвизина и Крылова, Мольера и Бомарше, Шеридана и Гольдони... Меддокс сумел перебороть первоначальное предубеждение москвичей, и публика театр полюбила! Но дело это было хлопотным и требующим постоянных затрат. Уставший Меддокс передал свой театр в пользу казны в обмен на пожизненную пенсию.

Так театр в Москве стал Императорским. В 1805 году он сгорел. Москвичи были убеждены, что пожар произошел потому, что в воскресенье ставили пьесу «Русалка», в которой было полно чертовщины.

Московские развлечения

С трудом принимала Москва высокое театральное искусство. Более по нраву ее жителям были кукольные представления, а еще качели и кулачные бои. В праздничные дни дюжие молодцы собирались на льду прудов или на площадях, разбиваясь на две враждующие стороны. По сигналу обе стороны бросались друг на друга и бились всерьез, так жестоко, что бывали и смертные случаи. В кулачных боях участвовали не только люди из простонародья, но и дворяне. Григорий Орлов считался чемпионом! Но более всех славен был в Москве некий трактирный половой по имени Герасим — ярославский мужик небольшого роста, но неимоверной силы.

Иногда, чтобы как-то зрелище разнообразить, одна из сторон строила снежную крепость, а другая ту крепость штурмовала, используя в качестве оружия снежки. Не только женщины из народа, но и знатные дамы с удовольствием наблюдали за такими побоищами. В числе зрительниц была даже просвещенная графиня Екатерина Романовна Дашкова! По льду рек устраивались гонки в санях на орловских рысаках. На Масленицу строили горы для катания. В Китай-городе, позади Мытного двора была устроена такая катальная гора, носившая название Каиновой, так как насыпали ее по приказу известного вора и бандита — Ваньки-Каина.

Что общего у театра и русской бани?

Лучшие московские актеры покидали город, переезжая в столичный Петербург. Но были и такие, кто, наоборот, возвращались из Петербурга в Москву! Красавица певунья Елизавета Уранова блистала на сцене и привлекла пристальное внимание влиятельного канцлера Безбородко. Но молодую женщину не интересовали его деньги, она любила другого — своего коллегу, талантливого актера Силу Сандунова, который был на 15 лет ее старше. Однажды, выступая в роли крестьянки, которой соблазнитель вручал кошель с деньгами, Лиза Уранова демонстративно швырнула кошелек в сторону ложи, где восседал Безбородко.

Сопровождалось это словами арии: «Перестаньте льститься ложно / И думать так безбожно, / Что деньгами возможно / В любовь к себе склонить». Публика разразилась аплодисментами. А потом Лиза осмелилась на еще более смелую выходку. Играя перед Екатериной Второй, актриса бросилась перед ней на колени: «Матушка-царица, спаси меня!» И рассказала, что ей препятствуют вступить в брак с любимым человеком. В ту же минуту из-за кулис выбежал Сила Сандунов и тоже распростерся перед государыней.

Уже спустя три дня влюбленные обвенчались в дворцовой церкви, причем императрица сама «убирала невесту к венцу». Однако жить им в Петербурге после таких смелых демаршей стало трудновато, и Сандуновы переехали в Москву, где с успехом продолжили выступать в театрах. Лучшей ролью Елизаветы Урановой считалась боярышня Настасья в комической опере «Старинные святки».

Что же касается Силы Сандунова, то он стал одним из любимых московских комиков. Напротив своего московского дома он возвел великолепные бани — знаменитые «Сандуны». Участок земли, на котором они стоят, был куплен на деньги от продажи бриллиантов, которые подарила Лизаньке Урановой императрица и многочисленные поклонники. Место для бань выбрали весьма удачно — центр Москвы, недалеко от реки Неглинной. В 1808 году строительство завершилось.

Новые бани были обустроены с невиданным по тем временам комфортом и роскошью: с раздевальной зеркальной залой, с чистыми простынями на мягких диванах, вышколенной прислугой, опытными банщиками и банщицами. Парные были впервые разделены на мужские и женские. Был буфет со всевозможными напитками, от кваса до шампанского. Но Елизавета Уранова обижалась: она отдала все свои драгоценности на предприятие, успех которого теперь связывали исключительно с именем ее мужа. Такое положение дел ее не устраивало, супруги спорили, ссорились, и их брак распался. Бани перешли в собственность Урановой, хотя и сохранили старое название.

В течение XIX века бани неоднократно меняли хозяев, но всегда оставались первоклассным заведением. В банях был использован весь лучший зарубежный опыт: для забора воды устроили отдельный водопровод, вырыли скважины. Перед попаданием внутрь вода проходила очистку через специальные фильтры. К концу XIX века Сандуновские бани уже считались лучшими в городе. Они сделались клубом, где встречалось самое разнообразное общество, — каждый находил здесь свой кружок знакомых. Три отделения бань были рассчитаны на разных по положению и доходам людей: «дворянское», «купеческое», «простонародное». Посещение общего отделения обходилось от 5 до 50 копеек, в зависимости от разряда. Посещение дорогих номерных отделений — от 60 копеек до 5 рублей.